Так зовут его на теплоходе «Ярославль». В этом обращении — по отчеству — издавна живет уважительность к тем людям, словом которых дорожат, с делом которых считаются. И боцман Ефим Акимович Исарев привык, что на Дунае, в родных портах, куда бы он ни пришел, друзья называют его просто по отчеству.
Детство Исарева прошло в придунайском городе Килии. Жил в бедной семье. В 1940 году Советская власть принесла свободу населению придунайских земель. Но радость была недолгой. Началась война. Город оккупировали фашисты.
Когда советские войска освободили Килию Исарев семнадцатилетним пареньком пошел в Красную Армию. Много верст с телефонной катушкой за плечами прошел молодой связист по фронтовым дорогам. Участвовал в освобождении Румынии, Чехословакии, Польши.
После войны, он, старшим сержантом запаса, пришел в отдел кадров Советского Дунайского пароходства устраиваться на работу. Плавал матросом на стареньких колесных буксирах, на паровиках, долгими месяцами «молотил» в Катарактах на проводке судов. Затем его назначили боцманом.
Сегодня портрет ветерана Советского Дунайского пароходства Ефима Акимовича Исарева — на судовой Доске почета. Ему присвоено звание ударника коммунистического труда и лучшего по профессии.
— Скажите, Ефим Акимович, в чем секрет успеха?
Отвечает неторопливо:
— С чистой душой работать надо.
А потом поясняет:
— Ведь, как ты к людям, так и они к тебе. Если ты делу отдаешь все, то и тебе уважение, почет. Мы третью навигацию к судоремонтникам не обращаемся, сами наводим иа судне порядок. А пароходству — экономия от этого. Вот еще одно дело есть. На Дунае барж много. И бывает, что команды буксировщиков их вроде бы бесхозными считают. А мы сами наводим чистоту на безэкипажных баржах, тросы в порядок приводим, движкн ремонтируем, весь такелаж укладываем на положенных местах. В результате самим работать удобно на барже и другим после нас будет тоже приятно. На Верхнем Дунае наши матросы заменяют иностранных швар-товщиков: сберегаем государственную копейку.
Боцману на буксире-толкаче работы хватает. Ефим Акимович то и дело поглядывает на дверь: судно готовится к отходу — не до разговора. А тут еще надо завершить и общественные дела. У члена судового комитета Исарева поручений немало.
