Судовой врач на «Холмогорах» был молодой, восторженный. Он шел в свой первый дальний рейс. Кроме того доктор был страстным фотолюбителем. Вот и сейчас он держал за ремешок свой «Зенит».
Капитан невольно улыбнулся, глядя на доктора.
— Нет, Аркадий Матвеевич, не придется вам сегодня свой альбом пополнить— берега не будет.
Через час началась погрузка. В липкой удушающей жаре вереницы полуголых людей с корзинами угля за плечами тянулись по обоим трапам, встречаясь у люков бункера. Люди были совершенно черны: не поймешь — то ли от угля, то ли от природы. Пот струями стекал по мускулистым, худым телам. Грузчики пели протяжную, нескончаемую песню, всю из гортанных синкоп. Ритм ее точно совпадал с их упругим шагом.
— Что-то вроде нашей «Дубинушки»,— задумчиво сказал старший механик.
Он вышел на палубу покурить, высокий, костистый, с широкими руками-лопатами, оснащенными ногтями такой твердости, что ими, пожалуй, можно было завертывать шурупы.
—- «Дубинушка»,— насмешливо процедил матрос Жора Руденко, — тоже мне механизация!
— А ты зря зубы скалишь,— сказал механик. — Твой батька в Одесском порту тоже так кидал уголек когда-то.
— Так то ж батько!—ответил Жора, сбавив, однако, тон.
Вереницы черных грузчиков весь день шли по трапам мимо неподвижных полицейских, будто для смеха обряженных в каски и трусики. Но резиновые дубинки, зажатые в обнаженных по локоть руках, да демонстративно расстегнутые кабуры пистолетов на животах говорили, что это — не маскарад. И кто знает,— может быть, именно из-за этих двух фигур так молчаливы были грузчики, что шли и шли нескончаемым потоком, не подымая глаз от палубы.
Только к ночи осело облако угольной пыли, стоявшее над «Холмогорами». Боцман тут же устроил приборку. Упругие струи воды из шлангов, соединившись со кребками и швабрами, быстро сделали свое дело. Вскоре палуба «Холмогор» снова сверкала в желтоватом электрическом свете маслянистым, янтарным блеском. Наступила ночь. На остров и море опустился плотный черный колпак неба, весь в ярких южных звездах, словно иссеченный бесчисленными очередями крупнокалиберных пулеметов. С берега доносился сильный, пряный запах.
Саша Пеночкин внес на палубу свое хозяйство и стал деловито готовиться к киносеансу.
