Иван Иванович закрыл глаза, напрягая память. А в голову лезла мысль: «Неужели мужиков мало, чтоб девчонку в такую даль пускать? В глубокий тыл... Знакомая мордашка. Где ее видел? И меня узнала». Он заставил себя думать о маршруте. Речка. На ней ловил рыбу, оползал с удочкой все берега, проходил по нескольку раз в год на лодке. Господи, могло ли ему когда-нибудь придти в голову, что под старость лет он ночью помчится к ней, занятой врагом, на четырехлапых гудящих чертовщинах. Туда, где однажды встретил рассвет с Аней.
— Пора прогревать моторы — заметил водитель.
— Погоди — погоди.
— Дайте карту,— сказал Иван Иванович. И когда луч фонарика осветил ее, он краем глаза взглянул на девушку. «Ей богу, знакомая?» И сказал: «Вот здесь с разбегу можно спокойно перемахнуть шоссе и по этой луговине — до речки. Тут пойма. Сойдем на лед, если немцы там не выставили чего-нибудь».
— Нет. Этот берег они не укрепляют, и зимой охрана побережья слабая. Тут мы их ни разу не беспокоили,— пояснил Иван Петрович.
— До туда миль пятьдесят с лишком.
— Да. Девяносто пять километров.
— Скорость какая?
— За час доберемся.
— Пятьдесят узлов? Это подходяще,— уже примирительно сказал Иван Иванович и добавил,— здесь, где мы высаживаться будем, речка шириной метров двенадцать и берега крутые.
— На руках сани развернем.
— А по моему лучше так. Высадим, и еще мили полторы вверх, вот тут большой омут. Какие там лещи клевали. На нем развернемся и ходом вниз по речке домой. Шум-то поднимете, всполошите. Так они решат, что на омуте мы людей высадили и повернули назад, а не тут, где мы на самом деле высадим.
— Пойдем,— сказал Иван Петрович и приказал водителю,— прогревай!
